Русское сокровище Датского КоролевстваПонятие Родины не всегда определяется местом появления человека на свет, - утверждает Татьяна Сергеевна ЛАДЫЖЕНСКАЯ
2000-й год. Посольство России в Дании дает прием. Одна из гостей - весьма пожилая женщина, манеры которой выдают в ней потомственную аристократку, - подходит к российскому послу и говорит: «Что за чудесное угощенье! Можно ли лично поблагодарить вашего повара?» Так 30-летний повар русского посла Сергей К. познакомился с Татьяной Сергеевной Ладыженской. Сказать об этой 83-летней женщине коротко, что это самая известная в Копенгагене русская эмигрантка первой волны, все равно, что вместо картины показать пустую раму.
…Вскоре после встречи в посольстве Сергей К. неожиданно и тяжело заболел. Была долгая и трудная операция в одной из датских клиник. И Татьяна Сергеевна, узнав о болезни знакомого, но все же чужого ей русского человека, просидела рядом с ним в операционной, а затем в палате интенсивной терапии без перерыва с 8 утра до 11 вечера. В датских больницах так можно. Сергей К. потом рассказывал, что Ладыженская молилась Богу о его исцелении весь тот трудный для него день. Лишь когда Сергей совсем пришел в себя после операции, Татьяна Сергеевна сказала просто, обыденно: «Ну, Сережа, пойду домой, устала».
Недуг застиг Сергея К. врасплох. «Татьяна Сергеевна стала мне второй мамой. Благодаря этой женщине я сейчас и не вспоминаю о болезни. Такой теплоты, какая исходит от этого человека, я никогда не видел в других людях», - делится своими воспоминаниями Сергей.
Кому-то может показаться, что это история частная, вероятно, излишне сентиментальная и не заслуживает внимания. Мало ли добрых людей на земле, скажет читатель. Немало. Но таких, как Татьяна Сергеевна Ладыженская, - единицы. И история, поведанная Сергеем К., - звено в бесконечно длинной цепочке похожих историй, которые могут рассказать русские люди, волею судьбы оказавшиеся в Дании и встретившие на своем пути эту удивительную женщину.
Точно так же, когда ей было всего восемнадцать, Татьяна Ладыженская вызвалась ухаживать в клинике за больными тифом русскими военнопленными. В палату к ним не все решались войти, ведь это было смертельно опасно. «Но ведь они же были русские, - говорит Ладыженская. - И как я, русская, могу не помочь им?»
В наши дни Татьяна Сергеевна собирает помощь для российских больниц, организует поездки детей, пострадавших от чернобыльской катастрофы, в Данию. Устраивает судьбы отдельных больных из России, планирует открыть приют для старых русских священников… Она помогает всем, носит в себе чужую боль, любит всех и молится за всех. За всех русских. Центр русской жизни в Дании - это не только посольство России, но и Татьяна Сергеевна Ладыженская. И это не преувеличение.
Татьяна Сергеевна - дочь русского дворянина и дипломата Сергея Ладыженского, который в 1917 году, в период революционной смуты, был назначен сопровождать в Данию российскую императрицу Марию Федоровну (урожденную датскую принцессу Дагмару) - мать последнего русского императора Николая II. Семья Ладыженских надеялась переждать в Копенгагене революционные волнения и вернуться на родину. Но события в России развивались все круче. Возвращение из Дании затягивалось. Тем временем у Ладыженских родилась дочь Татьяна. А они все не разбирали чемоданы в надежде, что вот-вот пробьет час возвращения и желанной встречи с Отчизной. Для родителей Татьяны Сергеевны этот час так и не пробил. А сама она впервые увидела свою Россию, когда ей было уже шестьдесят.
В апреле этого года мы с Сергеем К. побывали в Копенгагене, в гостях у Татьяны Сергеевны.
Сидим в ее маленькой двухкомнатной квартирке в обычном старом копенгагенском пятиэтажном многоквартирном доме, что на улице Вед Клостерет. Мы говорим, и говорим, и говорим. Весь день напролет. Не вместить в этот небольшой очерк все впечатления и все, что услышано.
Татьяна Сергеевна любит вспоминать, как ее родители утром за завтраком каждый день ей напоминали: «Ты русская, говори по-русски».
«А мне было так трудно выговаривать русские слова. Мне легче было говорить по-датски. Ведь я училась в датской школе».
Иногда в русской фразе у девчушки проскакивало датское словечко, и тогда она получала обидный подзатыльник от отца. Татьяна Сергеевна признается, что все русское, самозабвенную любовь к России в нее вложили родители.
«Они постоянно говорили, что я родилась в Дании, но моя родина – Россия», - говорит Ладыженская. Вот так бывает, что понятие Родины не всегда определяется местом появления человека на свет.
Вся жизнь Татьяны Сергеевны, как и жизнь русских эмигрантов в Дании первой волны и их потомков, проходит вокруг русской православной церкви в Копенгагене, которая освящена в честь святого князя Александра Невского. Она расположена неподалеку от королевского дворца. Татьяна Сергеевна уверяет, что раньше, в годы ее молодости, никто из русских эмигрантов не отделял Церковь от русской культуры. Все это едино, утверждает Ладыженская, и считает, что так должно быть и сейчас.
Татьяна Сергеевна была старостой в этом храме до того момента, как случился неприятный эпизод, связанный с переходом храма под юрисдикцию Русской Православной Церкви за границей (РПЦЗ). Ладыженская всерьез переживает по поводу продолжающейся тяжбы между РПЦЗ и Русской Православной Церковью, которая пытается вернуть себе законные права на храм.
Пока же действующий в Копенгагене приход РПЦ Московского патриархата вынужден проводить церковные службы в другом месте. Кстати, Татьяна Сергеевна очень подружилась с новым батюшкой отцом Никитой (Добронравовым), присланным сюда недавно Московским патриархатом. Говорит, что души не чает в нем.
Татьяна Сергеевна вновь говорит о роли веры для русского человека. - Если мы не почувствуем, что мы русские, православные, у нас ничего не выйдет, - решительно утверждает она.
- А с какими народами в Европе русские могли бы, так сказать, ужиться, вместе работать? - допытываемся мы.
- Конечно, с болгарами и сербами. Мы ведь все православные, славянские народы. А вот из западных народов - очень трудно сказать, с кем можно ужиться. Мы, русские, сильно от них отличаемся, все наши понятия и представления другие, и вера другая.
Но закрываться от Европы России не следует, - продолжает Ладыженская. - Русским нужна Европа, они должны изучать языки и характер европейцев, это поможет нам стать крепче. А изолировать себя неправильно. Европейцам надо объяснять нашу ментальность, нашу русскую душу. Европейцы задумываются о духовности русских людей. Многие здесь читают наших писателей - взять хотя бы Достоевского - и удивляются русскому характеру. В том, что у нас были такие писатели, - а таких больше нигде не было - наша сила. Русским не надо бояться Европы, для нас Европа - это как бы второй дом, здесь многие любят Россию.
Это наблюдение заслуживает внимания, поскольку оно принадлежит русскому человеку, который сохранил свою русскую душу и, хотя всю жизнь живет среди людей другого душевного склада, хорошо их понимает. И было бы неправильно думать, что всю свою любовь Татьяна Сергеевна отдает только русским людям. Любому человеку, любой национальности и любой веры с ней тепло и интересно.
Сама Ладыженская рассказала нам историю о том, как к ней постоянно ходят датские протестантские священники и приводят 14-летних подростков, которые должны пройти обряд конфирмации, то есть согласиться с тем, что они верят в Бога и принадлежат протестантской церкви.
- Они любят меня слушать, - рассказывает Ладыженская. - Я им показываю, как нужно креститься - справа налево, то есть по-православному. Рассказываю русскую историю. Они узнают от меня об Александре Невском. Я им говорю: пойдите в нашу церковь, посмотрите, там вы увидите нашего любимого Александра Невского, который защищал Россию, свою родину, но ни на кого не нападал. Датские ребята слушают внимательно.
А один раз учительница, которая была у меня с такими ребятами, после моего рассказа подходит и говорит, что она получает пособие от датской церкви и может два раза в месяц водить учеников в разные церкви и слушать рассказы о разных вероисповеданиях. Но, по ее словам, все ребята всегда кричат: «Хотим опять к русской даме». Это я. «Но вы там уже были», - отвечает учительница. «Мы хотим опять ее слушать. Она нам нравится», - настаивают дети. Значит, есть смысл с ними беседовать, в душу им западает что-то. А один такой датский парнишка сказал, что вообще хочет стать русским священником...
Вот так. Бесценное сокровище своей души Татьяна Сергеевна щедро дарит не только русским людям, но и всем, кто в этом нуждается. И семена доброты и любви, которые сеет Татьяна Сергеевна, приживаются и дают добрые всходы на почве любой души.
Пока мы сидели в гостях у Татьяны Сергеевны - а это было с утра и до позднего вечера, в квартиру заходили десятки человек - русские и датчане. Дверь квартиры Ладыженской не запирается. Это буквально не дом, а какой-то штаб по раздаче душевной милости. Каждый заходил со своим вопросом. Каждому хозяйка что-то приветливо отвечала, и все уходили удовлетворенные и с доброй улыбкой на лице.
Но и перед Ладыженской в Дании тоже открываются любые двери. Она в добрых, дружеских отношениях с Ее Величеством королевой Дании Маргрете II. Ее все знают. Во время нашего пребывания в Копенгагене мы пожелали посетить усыпальницу датских королей, которая находится в соборе пригорода датской столицы Роскильде и где покоится прах императрицы Марии Федоровны. Однако оказалось, что в усыпальницу могут приходить только члены датской королевской семьи. Остальным вход закрыт. Но Ладыженская договорилась - и нас пропустили.
Вся жизнь Татьяны Сергеевны пронизана памятью о старой России и о царской семье, памятью, переданной ей родителями и друзьями родителей. Сама она - как островок былой России, оторвавшийся от материка, которого уже давно нет. На его месте стоит новая страна. Эта страна часто не похожа на старый материк, но стремится возродить в себе великий дух предков, который все еще живет на таких островках, как Ладыженская. Татьяна Сергеевна - поистине бесценное русское сокровище, и его хранит на своей земле датское королевство.
Хозяйка показывает нам картины, развешанные по стенам квартиры. - Их писала Ольга Александровна, сестра Николая Второго, - поясняет Татьяна Сергеевна. - Она так скромно держалась, такая чудная была женщина. Когда приходила ко мне, то спрашивала: «Танюша, хочешь, я тебе напишу картину?» Она очень хорошо рисовала, у нее была замечательная школа письма. На каждой из картин - подпись «Ольга». Теперь ее картины в большой цене, а я по глупости раньше их раздавала. Где они сейчас? У меня было девятнадцать ее картин. Теперь осталось мало.
Однажды я попросила, чтобы Ольга Александровна нарисовала мне русский рынок. Она написала картину. И когда ее принесла, я расплакалась. Посмотрите как следует, - Ладыженская указывает на полотно, и мы вглядываемся в него, - у прилавка стоит ее брат, Николай Второй. Она, конечно, все время думала о брате и его семье, о том ужасе, который с ними случился, о том, как их казнили…
Олег Серегин
По материалам сайта "Русский предприниматель"
2000-й год. Посольство России в Дании дает прием. Одна из гостей - весьма пожилая женщина, манеры которой выдают в ней потомственную аристократку, - подходит к российскому послу и говорит: «Что за чудесное угощенье! Можно ли лично поблагодарить вашего повара?» Так 30-летний повар русского посла Сергей К. познакомился с Татьяной Сергеевной Ладыженской. Сказать об этой 83-летней женщине коротко, что это самая известная в Копенгагене русская эмигрантка первой волны, все равно, что вместо картины показать пустую раму.
…Вскоре после встречи в посольстве Сергей К. неожиданно и тяжело заболел. Была долгая и трудная операция в одной из датских клиник. И Татьяна Сергеевна, узнав о болезни знакомого, но все же чужого ей русского человека, просидела рядом с ним в операционной, а затем в палате интенсивной терапии без перерыва с 8 утра до 11 вечера. В датских больницах так можно. Сергей К. потом рассказывал, что Ладыженская молилась Богу о его исцелении весь тот трудный для него день. Лишь когда Сергей совсем пришел в себя после операции, Татьяна Сергеевна сказала просто, обыденно: «Ну, Сережа, пойду домой, устала».
Недуг застиг Сергея К. врасплох. «Татьяна Сергеевна стала мне второй мамой. Благодаря этой женщине я сейчас и не вспоминаю о болезни. Такой теплоты, какая исходит от этого человека, я никогда не видел в других людях», - делится своими воспоминаниями Сергей.
Кому-то может показаться, что это история частная, вероятно, излишне сентиментальная и не заслуживает внимания. Мало ли добрых людей на земле, скажет читатель. Немало. Но таких, как Татьяна Сергеевна Ладыженская, - единицы. И история, поведанная Сергеем К., - звено в бесконечно длинной цепочке похожих историй, которые могут рассказать русские люди, волею судьбы оказавшиеся в Дании и встретившие на своем пути эту удивительную женщину.
Точно так же, когда ей было всего восемнадцать, Татьяна Ладыженская вызвалась ухаживать в клинике за больными тифом русскими военнопленными. В палату к ним не все решались войти, ведь это было смертельно опасно. «Но ведь они же были русские, - говорит Ладыженская. - И как я, русская, могу не помочь им?»
В наши дни Татьяна Сергеевна собирает помощь для российских больниц, организует поездки детей, пострадавших от чернобыльской катастрофы, в Данию. Устраивает судьбы отдельных больных из России, планирует открыть приют для старых русских священников… Она помогает всем, носит в себе чужую боль, любит всех и молится за всех. За всех русских. Центр русской жизни в Дании - это не только посольство России, но и Татьяна Сергеевна Ладыженская. И это не преувеличение.
Татьяна Сергеевна - дочь русского дворянина и дипломата Сергея Ладыженского, который в 1917 году, в период революционной смуты, был назначен сопровождать в Данию российскую императрицу Марию Федоровну (урожденную датскую принцессу Дагмару) - мать последнего русского императора Николая II. Семья Ладыженских надеялась переждать в Копенгагене революционные волнения и вернуться на родину. Но события в России развивались все круче. Возвращение из Дании затягивалось. Тем временем у Ладыженских родилась дочь Татьяна. А они все не разбирали чемоданы в надежде, что вот-вот пробьет час возвращения и желанной встречи с Отчизной. Для родителей Татьяны Сергеевны этот час так и не пробил. А сама она впервые увидела свою Россию, когда ей было уже шестьдесят.
В апреле этого года мы с Сергеем К. побывали в Копенгагене, в гостях у Татьяны Сергеевны.
Сидим в ее маленькой двухкомнатной квартирке в обычном старом копенгагенском пятиэтажном многоквартирном доме, что на улице Вед Клостерет. Мы говорим, и говорим, и говорим. Весь день напролет. Не вместить в этот небольшой очерк все впечатления и все, что услышано.
Татьяна Сергеевна любит вспоминать, как ее родители утром за завтраком каждый день ей напоминали: «Ты русская, говори по-русски».
«А мне было так трудно выговаривать русские слова. Мне легче было говорить по-датски. Ведь я училась в датской школе».
Иногда в русской фразе у девчушки проскакивало датское словечко, и тогда она получала обидный подзатыльник от отца. Татьяна Сергеевна признается, что все русское, самозабвенную любовь к России в нее вложили родители.
«Они постоянно говорили, что я родилась в Дании, но моя родина – Россия», - говорит Ладыженская. Вот так бывает, что понятие Родины не всегда определяется местом появления человека на свет.
Вся жизнь Татьяны Сергеевны, как и жизнь русских эмигрантов в Дании первой волны и их потомков, проходит вокруг русской православной церкви в Копенгагене, которая освящена в честь святого князя Александра Невского. Она расположена неподалеку от королевского дворца. Татьяна Сергеевна уверяет, что раньше, в годы ее молодости, никто из русских эмигрантов не отделял Церковь от русской культуры. Все это едино, утверждает Ладыженская, и считает, что так должно быть и сейчас.
Татьяна Сергеевна была старостой в этом храме до того момента, как случился неприятный эпизод, связанный с переходом храма под юрисдикцию Русской Православной Церкви за границей (РПЦЗ). Ладыженская всерьез переживает по поводу продолжающейся тяжбы между РПЦЗ и Русской Православной Церковью, которая пытается вернуть себе законные права на храм.
Пока же действующий в Копенгагене приход РПЦ Московского патриархата вынужден проводить церковные службы в другом месте. Кстати, Татьяна Сергеевна очень подружилась с новым батюшкой отцом Никитой (Добронравовым), присланным сюда недавно Московским патриархатом. Говорит, что души не чает в нем.
Татьяна Сергеевна вновь говорит о роли веры для русского человека. - Если мы не почувствуем, что мы русские, православные, у нас ничего не выйдет, - решительно утверждает она.
- А с какими народами в Европе русские могли бы, так сказать, ужиться, вместе работать? - допытываемся мы.
- Конечно, с болгарами и сербами. Мы ведь все православные, славянские народы. А вот из западных народов - очень трудно сказать, с кем можно ужиться. Мы, русские, сильно от них отличаемся, все наши понятия и представления другие, и вера другая.
Но закрываться от Европы России не следует, - продолжает Ладыженская. - Русским нужна Европа, они должны изучать языки и характер европейцев, это поможет нам стать крепче. А изолировать себя неправильно. Европейцам надо объяснять нашу ментальность, нашу русскую душу. Европейцы задумываются о духовности русских людей. Многие здесь читают наших писателей - взять хотя бы Достоевского - и удивляются русскому характеру. В том, что у нас были такие писатели, - а таких больше нигде не было - наша сила. Русским не надо бояться Европы, для нас Европа - это как бы второй дом, здесь многие любят Россию.
Это наблюдение заслуживает внимания, поскольку оно принадлежит русскому человеку, который сохранил свою русскую душу и, хотя всю жизнь живет среди людей другого душевного склада, хорошо их понимает. И было бы неправильно думать, что всю свою любовь Татьяна Сергеевна отдает только русским людям. Любому человеку, любой национальности и любой веры с ней тепло и интересно.
Сама Ладыженская рассказала нам историю о том, как к ней постоянно ходят датские протестантские священники и приводят 14-летних подростков, которые должны пройти обряд конфирмации, то есть согласиться с тем, что они верят в Бога и принадлежат протестантской церкви.
- Они любят меня слушать, - рассказывает Ладыженская. - Я им показываю, как нужно креститься - справа налево, то есть по-православному. Рассказываю русскую историю. Они узнают от меня об Александре Невском. Я им говорю: пойдите в нашу церковь, посмотрите, там вы увидите нашего любимого Александра Невского, который защищал Россию, свою родину, но ни на кого не нападал. Датские ребята слушают внимательно.
А один раз учительница, которая была у меня с такими ребятами, после моего рассказа подходит и говорит, что она получает пособие от датской церкви и может два раза в месяц водить учеников в разные церкви и слушать рассказы о разных вероисповеданиях. Но, по ее словам, все ребята всегда кричат: «Хотим опять к русской даме». Это я. «Но вы там уже были», - отвечает учительница. «Мы хотим опять ее слушать. Она нам нравится», - настаивают дети. Значит, есть смысл с ними беседовать, в душу им западает что-то. А один такой датский парнишка сказал, что вообще хочет стать русским священником...
Вот так. Бесценное сокровище своей души Татьяна Сергеевна щедро дарит не только русским людям, но и всем, кто в этом нуждается. И семена доброты и любви, которые сеет Татьяна Сергеевна, приживаются и дают добрые всходы на почве любой души.
Пока мы сидели в гостях у Татьяны Сергеевны - а это было с утра и до позднего вечера, в квартиру заходили десятки человек - русские и датчане. Дверь квартиры Ладыженской не запирается. Это буквально не дом, а какой-то штаб по раздаче душевной милости. Каждый заходил со своим вопросом. Каждому хозяйка что-то приветливо отвечала, и все уходили удовлетворенные и с доброй улыбкой на лице.
Но и перед Ладыженской в Дании тоже открываются любые двери. Она в добрых, дружеских отношениях с Ее Величеством королевой Дании Маргрете II. Ее все знают. Во время нашего пребывания в Копенгагене мы пожелали посетить усыпальницу датских королей, которая находится в соборе пригорода датской столицы Роскильде и где покоится прах императрицы Марии Федоровны. Однако оказалось, что в усыпальницу могут приходить только члены датской королевской семьи. Остальным вход закрыт. Но Ладыженская договорилась - и нас пропустили.
Вся жизнь Татьяны Сергеевны пронизана памятью о старой России и о царской семье, памятью, переданной ей родителями и друзьями родителей. Сама она - как островок былой России, оторвавшийся от материка, которого уже давно нет. На его месте стоит новая страна. Эта страна часто не похожа на старый материк, но стремится возродить в себе великий дух предков, который все еще живет на таких островках, как Ладыженская. Татьяна Сергеевна - поистине бесценное русское сокровище, и его хранит на своей земле датское королевство.
Хозяйка показывает нам картины, развешанные по стенам квартиры. - Их писала Ольга Александровна, сестра Николая Второго, - поясняет Татьяна Сергеевна. - Она так скромно держалась, такая чудная была женщина. Когда приходила ко мне, то спрашивала: «Танюша, хочешь, я тебе напишу картину?» Она очень хорошо рисовала, у нее была замечательная школа письма. На каждой из картин - подпись «Ольга». Теперь ее картины в большой цене, а я по глупости раньше их раздавала. Где они сейчас? У меня было девятнадцать ее картин. Теперь осталось мало.
Однажды я попросила, чтобы Ольга Александровна нарисовала мне русский рынок. Она написала картину. И когда ее принесла, я расплакалась. Посмотрите как следует, - Ладыженская указывает на полотно, и мы вглядываемся в него, - у прилавка стоит ее брат, Николай Второй. Она, конечно, все время думала о брате и его семье, о том ужасе, который с ними случился, о том, как их казнили…
Олег Серегин
По материалам сайта "Русский предприниматель"
