Русский – язык душиПрофессиональный переводчик Ямини Баарс, голландка-индуска по происхождению, которая родилась в Советском Союзе и живет в Англии, рассказывает о своем детстве в Москве и о своих русскоговорящих детях.
- Ямини, твоя мама из Голландии, папа – из Индии. Как cлучилось так, что ты родилась в Москве?
- Ямини, твоя мама из Голландии, папа – из Индии. Как cлучилось так, что ты родилась в Москве?
- Мои родители познакомились и поженились в Англии. Папа учился в университете по специальности «журналистика», а мама осваивала специальность медсестры. Отец всегда хотел писать о Советском Союзе, что было совершенно необычным для 1964 года. Тогда редко кого из иностранных журналистов можно было заманить туда работать. Но родители прожили в Москве 35 лет, вплоть до папиной смерти. Папа писал на английском языке для японских, австралийских, скандинавских изданий, долгое время работал в штате бразильской газеты «Журнал До Бразил». У него всегда было много работы, он был популярен, однажды, помню, у него брали интервью для СNN. В 1967 году в Москве родился мой брат, а в 1968 – я.
- В обычном роддоме?
- Да. Хотя, как рассказывали родители, иностранцы всегда уезжали к себе на родину, чтобы родить ребенка. Мама, наверно, была единственной иностранкой, которая родила нас в Москве – в роддоме №1 на Большой Пироговской улице – «аллее жизни и смерти». Москвичи знают эту улицу, с роддомом и моргом.
- Мама, должно быть, хорошо говорила по-русски к тому времени?
- Нет, она практически не знала русского, ей было очень трудно. Папа тоже не говорил, но быстро, без школ, с помощью друзей они научились достаточно хорошо говорить по-русски. Позднее он нанял русскую секретаршу, которая много помогала. Дома мы говорили по-английски.
- А где вы жили?
- Первые 6 месяцев родители жили в гостинице «Украина». Потом им предлагали квартиры где-то за городом. Папа сопротивлялся до тех пор, пока ему не предложили трехкомнатную квартиру на Фрунзенской набережной напротив парка Горького.
- Престижное место.
- Да. Нашими соседями были руководители КГБ и армии, так что за нами было кому «присматривать». Квартиры были большие, лестничные клетки просторные. Помню даже, была чья-то свадьба, так столы прямо на площадке поставили. Мы с братом там жили до десяи лет. Учились в 23-й спецшколе с углубленным изучением английского языка.
- Что ты помнишь об учебе в школе?
- Обычно дети иностранцев учились в посольских школах, мы с братом были единственными иностранцами. Была еще какая-то девочка из Индии, но позже. Моя первая учительница была справедливым и внимательным педагогом, всегда поддерживала меня, а вот брату в этом смысле не очень повезло. Ему говорили: ты иностранец, мы тебя учить не будем. Мама решила отправить нас в школу с шести лет – на тот случай, если вдруг нас оставят на второй год, тогда мы будем одного возраста со всеми остальными. Но нас на второй год не оставляли. Мы учились хорошо. Я любила математику и языки. По-руссски научилась писать раньше, чем по-английски. Мама Нора какое-то время была с нами, готовила еду, а позже работала в издательстве «Прогресс» редактором и переводчиком с голландского. Помню, всегда мучилась, когда надо было переводить политические статьи и доклады советских лидеров.
- Что вы там ели? Любили российский сыр или докторскую колбасу?
- Русскую кухню мама не знала и не готовила, так же как и индийскую, но для нас по книгам научилась готовить карри и другие индийские блюда. Рис в мешках по 10 килограммов покупали в индийском посольстве.
- Расскажи больше о своем детстве в Москве.
- Мы часто катались на коньках и аттракционах в парке Горького. Сейчас детей ни в Англии, ни в России самих на улицу не выпускают. Тогда же с пяти лет мы сами гуляли во дворе, бегали к Москва-реке и парку. Нас было четверо друзей почти одного возраста: мой брат Гирилал, я, русская девочка Ольга, с которой мы до сих пор крепко дружим, и армянский мальчик Анушек, Анушеван. Помню, играли в салки, перочинные ножи, «Тише едешь – дальше будешь», катались на велосипеде моего брата, часто девочки были «медсестрами», а мальчики – «милиционерами». Любили мороженое – эскимо по 48 копеек, с друзьями резали его пополам и делили. Любили праздники, особенно 1 мая, были пионерами, носили школьную форму. Я появилась на свет в день рожднения пионерской организации, 19 мая, свой пионерский галстук до сих пор храню. Мы с братом и сейчас между собой говорим только по-русски, хотя оба совершенно свободно владеем английским и шведским и оба живем за границей. Это до сих пор удивляет родителей!
- Когда ты бываешь в Москве, чувствуешь ли, что это твоя родина?
- К сожалению, я уже три года не была в Москве. С 10 лет мы с братом жили и учились в Швеции. Родители всегда беспокоились, как сложится наша жизнь в Союзе после школы. Будучи иностранцами, в Советском Союзе в 70-е годы найти работу мы бы не смогли. Поэтому когда нам было по десять лет, нас отправили в шведский интернат для детей, родители которых работают за границей. В течение полугода мы уже говорили по-шведски. Я прожила в Швеции 20 лет, брат живет там до сих пор. Так же, как и в российской школе, в шведском интернате мы с братом были единственными иностранцами, да еще приехавшими из Советского Союза! Над нами часто подшучивали, называя нас «КГБ», а однажды один учитель спросил меня, едят ли в Союзе мороженое. Шведы, как и многие люди на Западе, побаивались Советского Союза, потому что ничего толком о нем не знали. Я никогда не чувствовала себя дома в Швеции. Поэтому и уехала оттуда. Сначала в Москву, где прожила 3 года, а потом – в Англию.
Сказать откровенно, я не знаю, что такое родина. Но то что Россия – очень комфортное для меня место, – это да. Я даже чувствую, когда на самолете пересекаем российскую границу! Я очень хорошо знаю английский, шведский и русский, имею диплом переводчика с этих языков, но больше всего люблю говорить по-русски.
Русский для меня – язык души, английский – язык международный. Мне всегда помогало то, что я им владею, я тоже его очень люблю, шведский же выучила по необходимости.
Я очень люблю русский язык, русскую культуру. Всегда говорю с детьми Киарой и Троем только по-русски. Читаю им русские книжки, показываю русские мультики. Правда, книжек и мультиков нам не хватает. Так что если кто-то хочет поделиться, будем только рады. Часто перевожу английские книжки на русский язык. Когда моей дочке было 3,5 года, она заговорила по-русски. Я так обрадовалась! Не зря, значит, старалась! Так что совет русским, живущим в Англии, – подавайте детям пример, говорите с ними по-русски. Они увидят, что это важно. А если муж или жена – англичане, договоритесь с ними заранее, что хотите научить детей русскому языку. Мой муж Джордж (дома я зову его Тоша) всегда был «за». Конечно, это требует усилий, но это того стоит!
Автор: Леся Гайл-Калашник
Источник: http://www.angliya.com
