ЦейлонУдар по носопырке – вот первое ошеломляющее воздействие Цейлона. Напоенный экзотическими ароматами воздух, «запах немыслимых трав» в момент взбудоражил мозг, давно уже равнодушный к любым благовониям на Родине, и тут же погрузил в идиотское блаженство. И больше недели нюх мой ощущал присутствие этих удивительных ароматов, пока вконец не отупел от этого изобилия.
Вторым ошеломлением стала дорога. Без какой-либо обочины, однополосная, по ней общим стадом туда-сюда брели собаки и коровы, шли люди, скрипели велосипеды, тарахтели трактора, тук-туки и мопеды, мчались машины и громадные автобусы, из которых гроздьями свисали маугли. Да, ещё застывавшие посреди дороги в позе созерцателя вараны, которых приходилось обходить/объезжать, и значительно более шустрые (умные) змеи пересекали эту дорогу. Жизнь на Цейлоне плотная, непонятно, как тут всем хватает места. Но хватает, все куда-то движутся, и никто никого не давит.
Наш гид Индика, «лиловый негр» из песни Вертинского - но жители острова себя неграми не считают и обижаются за негра - наш гид Индика учился в Смоленске на инженера САУ во времена поздней перестройки и ранней России. Приходилось ему там ой как несладко, его заставляли пить водку и закусывать салом; бабуси в деревне, в которую он как-то заехал, сбежались со всех домов и стали его трогать и щупать – отродясь такого чёрного не видали; однажды его избили и ограбили. Он просил своего папу, влиятельного человека на Цейлоне, забрать его из ада России, но потом притерпелся, научился пить водку, бояться ментов и таки полюбил Россию.
Вторым ошеломлением стала дорога. Без какой-либо обочины, однополосная, по ней общим стадом туда-сюда брели собаки и коровы, шли люди, скрипели велосипеды, тарахтели трактора, тук-туки и мопеды, мчались машины и громадные автобусы, из которых гроздьями свисали маугли. Да, ещё застывавшие посреди дороги в позе созерцателя вараны, которых приходилось обходить/объезжать, и значительно более шустрые (умные) змеи пересекали эту дорогу. Жизнь на Цейлоне плотная, непонятно, как тут всем хватает места. Но хватает, все куда-то движутся, и никто никого не давит.
Наш гид Индика, «лиловый негр» из песни Вертинского - но жители острова себя неграми не считают и обижаются за негра - наш гид Индика учился в Смоленске на инженера САУ во времена поздней перестройки и ранней России. Приходилось ему там ой как несладко, его заставляли пить водку и закусывать салом; бабуси в деревне, в которую он как-то заехал, сбежались со всех домов и стали его трогать и щупать – отродясь такого чёрного не видали; однажды его избили и ограбили. Он просил своего папу, влиятельного человека на Цейлоне, забрать его из ада России, но потом притерпелся, научился пить водку, бояться ментов и таки полюбил Россию.
Наш гид Индика первым делом сообщил нам, что в его стране Шри Ланка социализм. Но в связи с тем, что социалистическая система повсеместно рухнула, и остался в ней один только Китай, страна решила, что ещё какое-то время она ещё побудет социалистической, а начиная с какого-то года, с 2010, что ли, она станет капиталистической. Что значит социалистическая страна? Социалистическая страна это бесплатное образование и общественный транспорт. И всё? Всё. А медицина? Медицина платная. Что ж, разумно.
Группа наша состояла из двух человек: меня и жены, так что шопинг мне предстоял в самой тяжёлой и занудливой форме. У нас была тачка с водителем и нашим гидом Индикой, который, к счастью, уже был обучен пить водку, и мы поехали в Сигирию.
В первое утро проснулись от шумной возни прямо над нашими головами. «Это, наверное, обезьяны» сказала жена, она у меня биолог и про животных и растения Цейлона много выучила наизусть ещё с института. Я выскочил в сад – и впрямь: стадо мартышек резвилось вокруг. То ли овощ, то ли фрукт, который лежал на тарелке в нашем номере, главный мартын вежливо взял из моих рук и выкинул нафиг. Тогда я вынес какого-то самолётного печенья, мартын его вежливо пожевал и тоже выплюнул. Объедки тут же принялась доедать мелюзга, устроив настоящую драку. Мартын с вежливым укором смотрел на меня, ожидая.
Вот жлоб! Всё, что было, я ему от всей души… Может, виски ему предложить? Ты что, совсем дурак? Ну да, виски мне самому понадобится. На вот, попробуй это. Жена протянула пакетик чипсов – нашенских, родных московских! – и чипсы пошли на ура. Мало того, что пакетик интересно шуршал, в нём оказалась вкуснейшая вкуснятина! Все мои попытки угостить московским деликатесом других обезьянок мартын безжалостно пресекал, вламывая тем, кому доставалась таки чипсина – визгу при этом было!.. затем попытался вырвать пакетик из рук, чтоб самому сожрать всю эту вкуснятину – э, братец, да ты, однако, эгоист! Делиться надо, как говаривал Чубайс! Не Чубайс, а Лифшиц. Ну, Лифшиц, какая разница? Мы зашли в номер и оставили дверь открытой. Мартын рисковать не стал, а отчаянная молодёжь робко заходила за порог номера, брала из рук жены чипсину и чесала обратно в сад, где её ждала показательная порка от главного мартына. Но это не останавливало безумцев.
Сигирия – это такая скала, столп 200 метров в высоту, на вершине которого жил-был король со своими четырмя сотнями наложниц. А вокруг скалы были сады, бассейны и секьюрити. V век, да, V век. На самой скале фрески, вы их увидите, VII век, охраняется ЮНЕСКО. В сезон дождей вода, стекая со скалы, била фонтанами вот из этих специальных дыр. Фонтаны V века. Наш гид Индика говорит что-то ещё, но мы с женой видим, как вокруг нас собирается группа из пяти маугли. Сначала они следуют за нами в некотором отдалении, потом уже идут вместе с нами, но наш гид Индика не обращает на них никакого внимания. Сэр, сэр!.. Маугли протягивает мне цветочек. Как мило! А пахнет! Лэди, лэди!.. Что? Где лэди? Что, моя жена – лэди??? То, что я сэр, это я понял сразу. Не скрою, приятно. Но то, что моя жена – лэди!.. Вот это да!..
Я потрясён и не сразу замечаю, что идущий рядом со мной маугли старается придержать меня за поясницу на подъёмах, дабы неловкий толстый европеец не оступился случайно и не брякнулся оземь. Маугли – симпатичный стройный юноша, «кудри чёрные до плеч» - почти обнимает меня, любой московский пидор позавидовал бы мне сейчас; с другого боку подстраивается ещё один маугли, блин, я ускоряю шаг, почти бегу в гору. Что подумают люди? ведь сочтут за пидора… Маугли не отстают, с двух боков придерживают меня, я уже бегу по крутому склону вверх во всю прыть, маугли – со мной, придерживая. Вбежал на смотровую площадку, хватаю воздух ртом... Где-то внизу мою лэди тащат вверх на руках три маугли, и она вне себя от счастья.
На слонах пойдёте кататься? Не, ну нах, после сегодняшних гонок по вертикали хочется уипить уиски и лечь на дно бассейна.
Ближе к сумеркам решаемся на самостоятельную вылазку из отеля. Не то озеро, не то болото, всё в цветах, вдали маугли по шею в этом не то озере, не то болоте, что-то делает. (Как потом объяснил нам наш гид Индика – ловил рыбу!!!). Ещё дальше – скала Сигирия, на которую я залез бегом, а жену притащили следом на руках. Упоительный аромат, нега, покой и воля. Мы в раю. К нам приближаются маугли – не те, уже другие. На жутко исковерканном английском объясняют нам, как они любят Россию. Денег нет, говорю, и покупать ничего не будем. Лэди, маски хорошие, дешевле нигде не найдёте. Знают, гады, к кому обращаться. Жена тут же повелась – надо пойти посмотреть. Эх, пропала прогулка!..
Слушай, как они узнали, что мы русские? По поведению, повадкам, менталитету? Жена настроена подискутировать на тему «Русские за границей». Какой, нафиг, литет мента! посмотри на мою майку. На майке – Юрий Гагарин.
И начался шопинг, бессмысленный и беспощадный. Ювелирная фабрика, покажут весь процесс огранки сапфиров, покажут мастеров за работой, великолепный выбор камней, и – дёшево! Ой, поехали! Жена прыгает от счастья, она всё про камни Цейлона прочитала, сапфиры здесь!!! самые классные! А что я могу возразить? Ну, поехали.
«Сафай, сафай» - я ничего не понимаю, о чём талдычат моя жена и пожилой благородный маугли на как бы английском языке. И лишь когда нас усаживают за стол с белой скатертью и мне зачем-то суют лупу, я догоняю, что «сафай» - это сапфир. С умным видом смотрю в лупу на высыпанные на скатерть сапфиры, «мистеру», т.е. мне, приносят чай и предлагают сигару. В какой-то момент начинаю ощущать себя истинным англичанином, зашедшим в лавку ювелира сделать заказ для своей чопорной супруги. Но заказ делает сама «миссис», долго и нудно обговаривая дизайн, затем столь же долго и нудно торгуясь. Я тупею и погружаюсь в нирвану, на всякий случай кивая и говоря «оу е», когда пожилой благородный маугли ни с того ни с сего вдруг обращается ко мне на как бы английском языке. Наконец - куда «миссис» доставить заказ? – оставляем адрес отеля и валим… на фабрику деревяшек.
Дерево на Цейлоне – отдельная песня. Выросшее в любви, в благодатном климате оно обычно очень плотно, ароматно, необычного цвета. Имхо, мебель из такого дерева не требует морилки, краски, лакировки. Пока жена покупала какую-то ерунду, слонов, что ли, я ходил, любовался мебелью. Большая часть её была уже продана и ждала отправки. Куда? В Италию, в США, в Англию, но большая часть, конечно же, в Москву и Питер.
Самый утомительный шопинг – там, где делают батики. Скучнейший хэппининг с одеванием-переодеванием разноцветных тряпочек, с обязательным фотографированием в каждой такой тряпочке, длился полдня и чуть не закончился самоубийством меня. Я бродил вокруг огромных закопченных чанов с чёрной синькой, ядовитой зеленью и ещё какой-то дрянью и думал: не нырнуть ли мне поочерёдно в каждый из них.
Ещё были чайная фабрика и плантация специй, где делали благовония, лечащие он всех болезней разом. Чтобы не утомлять читательниц своим нытьём, лучше умолчу о них. Как и о других, о коих и вспомнить уже не в силах. Пусть сами едут туда и покупают, фотографируют, покупают, фотографируют, покупают, фото… (в этом месте должен звучать контрольный выстрел в висок)
«Сафай, сафай» - я ничего не понимаю, о чём талдычат моя жена и пожилой благородный маугли на как бы английском языке. И лишь когда нас усаживают за стол с белой скатертью и мне зачем-то суют лупу, я догоняю, что «сафай» - это сапфир. С умным видом смотрю в лупу на высыпанные на скатерть сапфиры, «мистеру», т.е. мне, приносят чай и предлагают сигару. В какой-то момент начинаю ощущать себя истинным англичанином, зашедшим в лавку ювелира сделать заказ для своей чопорной супруги. Но заказ делает сама «миссис», долго и нудно обговаривая дизайн, затем столь же долго и нудно торгуясь. Я тупею и погружаюсь в нирвану, на всякий случай кивая и говоря «оу е», когда пожилой благородный маугли ни с того ни с сего вдруг обращается ко мне на как бы английском языке. Наконец - куда «миссис» доставить заказ? – оставляем адрес отеля и валим… на фабрику деревяшек.
Дерево на Цейлоне – отдельная песня. Выросшее в любви, в благодатном климате оно обычно очень плотно, ароматно, необычного цвета. Имхо, мебель из такого дерева не требует морилки, краски, лакировки. Пока жена покупала какую-то ерунду, слонов, что ли, я ходил, любовался мебелью. Большая часть её была уже продана и ждала отправки. Куда? В Италию, в США, в Англию, но большая часть, конечно же, в Москву и Питер.
Самый утомительный шопинг – там, где делают батики. Скучнейший хэппининг с одеванием-переодеванием разноцветных тряпочек, с обязательным фотографированием в каждой такой тряпочке, длился полдня и чуть не закончился самоубийством меня. Я бродил вокруг огромных закопченных чанов с чёрной синькой, ядовитой зеленью и ещё какой-то дрянью и думал: не нырнуть ли мне поочерёдно в каждый из них.
Ещё были чайная фабрика и плантация специй, где делали благовония, лечащие он всех болезней разом. Чтобы не утомлять читательниц своим нытьём, лучше умолчу о них. Как и о других, о коих и вспомнить уже не в силах. Пусть сами едут туда и покупают, фотографируют, покупают, фотографируют, покупают, фото… (в этом месте должен звучать контрольный выстрел в висок)
Три дня и три ночи водил нас наш гид Индика по своему райскому острову, а перед финишем мы распили литр местной пальмовой водки арак с пивом, это было в замечательном городе Канди. Смутно помню квартет маугли с гитарами в прикиде латиносов, поющих моей жене «Yesterday». У меня не оказалось с собой бабла, и Индика в сортире сунул мне сколько-то местных денег, чтоб я заплатил «латиносам» - ему за меня платить было неудобно. На следующий день он отвёз нас на побережье, и там мы с ним распрощались. Хороший парень этот наш гид Индика, у жены должно быть его мыло, если кому надо в Шри Ланку, можно с ним связаться, он реально может помочь оптимизировать пребывание в раю.
Ещё два слова про нашего гида Индику. Заершить предложил не я, а он, вдруг почувствовавший ностальгию по берёзкам. И утром после пьянки, я, закалённый российский выпивоха, был никакой, наш же гид Индика выглядел огурцом. Русский был бит туземцем русским же оружием!
На побережье нас ожидало 13 дней пляжного отдыха. Первые дни шел отходняк от калейдоскопа впечатлений, прогулки по берегу океана, блаженное ничегонеделанье, а заодно передышка нашему сильно похудевшему кошельку. Пятизвёздочный отель, в котором мы зависли на столь долгий срок, полюбили немцы и голландцы, в местной библиотеке, составленной из книг, оставленных постояльцами, были в основном книжки с «умляутами». После нашего пребывания библиотека должна была пополниться первой книжкой на русском языке - «Дон Кихотом».
Как-то прогуливаясь на закате по побережью, мы разговорились с местным европейцем. Он сидел на выброшенной океаном коряге и читал Daily Mirror. Вот уже 17 лет он так делает, с тех пор как приехал сюда туристом, обалдел от красивых закатов, да так и остался. И не скучно ему? Да ничуть. Здесь у него на побережье свой дом, есть и второй дом в горах (купил за $15000), когда надоест, поедет туда. Это же рай, зачем его покидать ради какой-то Европы?
Понравился нам этот дядечка. Для нас и Европа - рай, по сравнению с Россией. Но никогда нам не придёт в голову продать своё дорогущее московское жильё и переселиться из холодной неприветливой страны в райский уголок, хотя денег, вырученных от продажи дрянного московского жилья с лихвой хватило бы на блаженное существование в собственном доме здесь, на берегу Индийского океана, в окружении красивых добрых людей, так похожих на Маугли.
Пляжный отдых, столь любимый окружавшими нас тевтонами, – дело скучное. Лежишь, читаешь. Плаваешь. Кушаешь. Надоедает быстро. Кстати, о еде на Цейлоне. Еда в основном из моря и с деревьев. Каких морских гадов мы ели – фиг его знает; я налегал на плоды - манго, папайя, маракуя – это то, что смог запомнить из изобилия древесных плодов. (Яблоки, персики, виноград – для Цейлона экзотика.) И ещё рис. Рис такой, рис сякой, рис этакий. Очень вкусный. От чрезмерного его употребления я капитально законопатил себе очко – пардон, мадам! – и это явилось для моей предусмотрительной супруги, привезшей с собой полную кошелку лекарств от поноса и всех тропических болезней, полной неожиданностью. Ничего от запора в её кошелке не оказалось. По этой причине, ну а так же от блаженного безделья, что-то торкнуло меня, и снова, как 20 лет назад, стали сочиняться стихи. О чём пишется на чужбине? Конечно, о Родине.
Индика объяснял мне, почему Цейлон зовётся Шри Ланка, но я так и не въехал, почему. Что-то местное и буддийское – в мозгу не зацепилось. Ещё с детства колонизаторское «Цейлон» навечно застряло там - прости, Индика. Путешествуя по острову, я невольно представлял себе, каково было юниорам, вынужденным в силу майората валить с туманного Альбиона, вдруг оказаться в райских кущах после муторного морского перехода. Первые колонизаторы – португальцы и голландцы - вглубь острова не лезли, соорудили перевалочную базу в Гале и сидели себе в форте. Выдавившие их англичане захватили остров целиком. Лишние у себя дома, но заряженные энергией борьбы за выживание, юниоры легко подчинили своим нуждам население острова, придав его райскому существованию экономический смысл. Появились плантации, строения и соответствующая всему этому инфраструктура – дороги, порты, энергообеспечение, связь. У местного населения появились новые желания и новые заботы, чтобы исполнять эти желания. Ловить рыбу да лазить по деревьям на предмет пропитания стало недостаточным для обретения "зеркальцев" и "бус", т.е. мопеда и писюка. Экономическая целесообразность бытия поставила крест на райском блаженстве. Прогнать англичан и вернуть былое блаженство, как задумали полвека назад местные социалисты, не получилось. Холодильники, телевизоры и вся бензиновая нечисть прочно внедрились в жизнь Шри Ланки, и без них рай уже не рай.
Яд экономизма разлагает райский остров, превратив местное население поголовно в продавцов чего-нибудь. Любой европеец воспринимается лишь как покупатель, которому нужно любой ценой хоть что-нибудь да впарить. Каждый маугли считает своим долгом подойти к встреченному им европейцу с требованием купить у него какую-нибудь ерунду или услугу. Обычно гуманные европейцы терпят этих приставал, типа как комаров в тайге, иногда из вежливости что-нибудь да и покупая. Но в принципе возможен и другой тип поведения – колонизаторский. У островитян ещё сохранились инстинкты уважухи к ужасным, свирепым европейцам.
- Послушай, дружище. Ты живёшь в раю, а с какой такой стати? Я тоже хочу жить здесь, однако вынужден вот обитать в холодной суровой стране. Так может ты мне заплатишь за то, что я живу там, а ты здесь? Или давай махнёмся: ты поедешь на 55 широту или ещё куда повыше – добывать нефть, валить лес, плавить металл, а я здесь посижу под пальмой на берегу тёплого океана, буду танцевать под барабаны и не париться насчёт отопления в доме, зимней одежды и копания картошки с морковкой.
А то и вообще… Слышал, Путин новый военный флот приказал строить? И «Медведи» наши стратегические глобальное патрулирование возобновили? Так что не парь мне мозги, убери свои деревяшки и будь счастлив, что ты здесь, а я там, и мы не требуем с тебя за это денег.
Яд экономизма разлагает райский остров, превратив местное население поголовно в продавцов чего-нибудь. Любой европеец воспринимается лишь как покупатель, которому нужно любой ценой хоть что-нибудь да впарить. Каждый маугли считает своим долгом подойти к встреченному им европейцу с требованием купить у него какую-нибудь ерунду или услугу. Обычно гуманные европейцы терпят этих приставал, типа как комаров в тайге, иногда из вежливости что-нибудь да и покупая. Но в принципе возможен и другой тип поведения – колонизаторский. У островитян ещё сохранились инстинкты уважухи к ужасным, свирепым европейцам.
- Послушай, дружище. Ты живёшь в раю, а с какой такой стати? Я тоже хочу жить здесь, однако вынужден вот обитать в холодной суровой стране. Так может ты мне заплатишь за то, что я живу там, а ты здесь? Или давай махнёмся: ты поедешь на 55 широту или ещё куда повыше – добывать нефть, валить лес, плавить металл, а я здесь посижу под пальмой на берегу тёплого океана, буду танцевать под барабаны и не париться насчёт отопления в доме, зимней одежды и копания картошки с морковкой.
А то и вообще… Слышал, Путин новый военный флот приказал строить? И «Медведи» наши стратегические глобальное патрулирование возобновили? Так что не парь мне мозги, убери свои деревяшки и будь счастлив, что ты здесь, а я там, и мы не требуем с тебя за это денег.
А могли бы, как америкосы... всем жителям планеты впаривающие права человека... политкорректность и демократические ценности...
Правда, страна моя не производит сии товары - политкорректность и права общечеловеков - ведь нужны хорошие авианосцы, чтоб продать такой товар. Мы всё больше по сырью - нефть там, металл, чтоб вы тут на тук-туках своих могли рассекать. Так что отвали, братец, со своей просьбою дать тебе денег, мне их самому не хватает, и у меня больше оснований потребовать их от тебя, но я добрый. Нет, нет, не гуманный – добрый я. Как юниор из доброй старой Англии...
Источник: http://www.mark-off.ru
