Женская эмиграция

Браки россиянок с иностранцами имеют давнюю историю. Первая волна межкультурных браков совпадает с первой "послереволюционной" волной эмиграции из России. Назовем ее благородной, элитной, поскольку невесты были отборные, из высшего общества. Существует немало свидетельств, что проституция и тогда сопровождала или предваряла браки с иностранцами. В Стамбуле турецкие жены даже выпустили петицию с просьбой к правительству защитить их мужей от русских проституток, которые-де соблазняют их мужей своим благородным происхождением и вызывающими манерами.

Вторая волна межкультурных браков — фронтовая, связанная с насильственными перемещениями людей во время второй мировой войны.

Третья волна приходится на начало 60-х годов (и продолжается по сей день), когда к нам стали приезжать на учебу африканцы. Результат - 10.000 браков. Я называю эти браки экзотическими, поскольку чернокожий мужчина был большой новостью для наших славянских просторов.

Четвертая волна началась с падением "железного занавеса" и возникновением рыночных отношений в России. Я называю ее конъюктурной, рыночной. Впервые образ красивой, белокожей, семейно-ориентированной россиянки стал позиционироваться как товар, недооцененный на внутреннем брачном рынке.

По данным американского министерства юстиции, за последние 10 лет из России в США выехало 75.000 невест. Это число можно смело удвоить, если учитывать, что женщин приглашают и по другим типам виз — туристическим, гостевым, учебным.

В раскрутке брэнда красивой, белокожей россиянки свою роль сыграли международные и отечественные конкурсы красоты. Они в большей мере соответствовали высокому белокожему англосаксонскому стандарту, чем представители двух предыдущих этнических, экзотических потоков невест-иностранок в США — филиппинской и китайской. Философию конкурентоспособности и предприимчивости в браке агрессивно предлагают и многочисленные гламурные журналы типа "Cosmo” и фильмы типа «Секса в большом городе», самые популярные и покупаемые, кажется именно в России.

Помимо прочего, на мировом брачном рынке исторически сложился дисбаланс. В странах, которые ведут войны и теряют мужские популяции, хронически не хватает мужчин. Это и российская история. В странах же, принимающих иммигрантов (США и Канада), не хватает женщин, потому что трудовые и профессиональные иммигранты — это прежде всего мужчины.

Кто они — женихи и невесты?

Средний возраст первого потока наших невест - 19.5 лет. Это девушки, которые еще не имеют образования, достаточного опыта, уверенного социального статуса. Второй поток — это женщины 30-40 лет. Они уже были замужем, и им вовсе не все равно, кто будет их следующим избранником.

Периодический обзор сайтов, переписка с клиентами международных агентств и анализ историй жизни, а также громких бракоразводных процессов показывает,что в основном мужчины, ищущие невест за рубежом - это люди, которых обобщенно можно назвать социальными и психологическими маргиналами. Они не «тянут» на западный стандарт успешного карьериста, или не хотят следовать этому сильному предписанию канадского общества. Но вместе с тем, они хотели бы быть хотя бы семейными людьми, если уж им не повезло с деньгами. Это люди в возрасте, ковбои, которым трудно заманить в скучные прерии среднюю канадку, люди с физическими проблемами (слишком высокие, слишком маленькие, толстые, импотенты, гомосексуалисты в поисках суррогатной матери для своей пары). Есть среди них и мужчины с криминальными историями, многоженцы и просто психически больные. Среди них много и русских эмигрантов, тех же программистов.

Причины женской эмиграции

Причины нарастающей женской эмиграции многочисленны. Россия остается страной с высоким уровнем насилия по отношению к женщинам и детям. 14-15 тысяч россиянок гибнут ежегодно от рук своих мужей. Уровень женской бедности превышает мужской. Пособия по содержанию детей мизерны. С другой стороны уже видны типажи эмансипированных, успешных россиянок с высокой самооценкой, ищущих более качественных мужчин. Молодые девушки, глядя на опыт своих матерей, пытаются строить свою жизнь от противного, и сразу ориентируются на иностранцев.

Основной причиной женской эмиграции сейчас является кризис отечественной модели семьи. Если первые эмигранты из России в конце восьмидесятых руководствовались экономическими мотивами, из-за чего их презрительно назвали джинсовой или колбасной эмиграцией, то сегодняшние эмигранты ищут более высокого качества отношений в другой культуре. Молодые девушки еще не разочаровались в семье как таковой, но то, как они жили или жили их родители, их уже точно не устраивает. Смущает и их готовность «сидеть дома и не работать», выйдя замуж. Опыт межкультурных браков пока не позволяет рассматривать и их рецепт безусловного счастья.

Способности женщин к адаптации в новой стране

Среди тех, кто знаком с проблемами русской эмиграции, нет единства в оценке способности женщин к адаптации в новой стране: одни считают, что в условиях резких перемен женщины более социабельны, предприимчивы и успешны. Другие — что женщины, как и дети, составляют наиболее уязвимую часть мигрантов.

Противоречивость этих мнений отражает разнообразие женских характеров и основные типы жизненных стратегий за рубежом. Зависимые, инфантильные женщины, видящие в замужестве решение своих проблем, выбирают прежде всего мужа. Женщины эмансипированные в большей мере переживают и гордятся своими профессиональными успехами, как и успехами своих мужей.

Женщины зависимые любят при случае щегольнуть статусом мужа, терпя любые отношения в семье, рассматривая их как ежедневный взнос за право его использовать, для них важна формальная защищенность. Женщины самостоятельные в гораздо большей мере предъявляют претензии к качеству отношений, чем к статусу, понимая, что они являются такими же носителями статуса, как и их супруги. Эти отношения, безусловно, транслируются и на детей. Женщины сильно реагируют на потерю глубоких эмоциональных контактов и разрыв с близкими. В период обострения своих состояний, они жалуются, что дети им в тягость. Ребенок может "выпасть" из зоны внимания матери. Внешне дети матерей, которые с трудом адаптируются в эмиграции, напоминают сирот и беспризорников (с настороженностью в глазах, большой дистанцией в общении, отсутствием интереса к происходящему вокруг, бедной мимикой). Рядом нет окружения, которое компенсирует или хотело бы компенсировать "отсутствие" матери (как в советском варианте, когда всем было дело до воспитания детей). Все это может привести к тому, что отношения с людьми вообще будут интуитивно восприниматься ребенком как нечто враждебное, непонятное, нежелательное. Не умея общаться, не зная, чего ждать от общения, дети избегают контактов.

Стратегии воспитания детей за рубежом

Существует три разные стратегии воспитания детей за рубежом, связанные с типами поведения матерей.

Тип "несчастной" женщины обеспечивает изоляцию ребенка от всего нового и интересного. В условиях эмиграции несчастная женщина получает красивейшее оправдание своему пессимизму: я, мол, пожертвовала собой ради ребенка, я вывезла его из ужасной страны. В этой ситуации однако именно мать может оказаться персонажем, обеспечивающим снижение шансов ребенка на успешное будущее, сообщая ему импульс пессимизма и неуверенности в себе.

Второй тип — эмансипированная женщина-интеллектуалка, женщина, которая нацелена на высокие социальные позиции, очень категорична в своих оценках, в поведении. В эмиграции такие женщины с порога отметают саму возможность общения детей с "совками", людьми из прошлого. Крайнее выражение этой позиции звучит примерно так: "Я ненавижу все совковое и хочу, чтобы мой ребенок во всем походил на настоящего француза. Я сделаю все, чтобы он учился в самой престижной школе, носил одежду из самых дорогих магазинов. Я счастлива, что, когда мой мальчик просыпается по ночам, он зовет меня по-английски".

Это ставка на ускоренное внедрение в иную среду с полным отказом от предшествующего опыта. В качестве продукта может получиться мальчик Кай из "Снежной Королевы" — холодный, циничный ребенок, который кривится, когда звонит бабушка из Москвы, игнорирует всякого, кто приезжает "оттуда", но превращается в активного, послушного ребенка, когда рядом появляется кто-то из местных.

И наконец, интегративную стратегию поддерживают женщины, поведение которых отличается творческим подходом. Они понимают, что простое заимствование чужого не может дать позитивных результатов, и стараются комбинировать опыт российского воспитания и новых возможностей воспитания и образования, которые предоставляет новая страна.

В смешанных семьях, самые острые конфликты разгораются вокруг воспитания детей. На каком языке они должны разговаривать? С кем и как общаться? Кто больший авторитет в семье — отец или мать? Наши женщины, мечтающие о счастливой, «нормальной» семье вдруг начинают «беситься», бороться за власть, скрывают от мужей свои проблемы, предпочитают обсуждать свои дела с подругами.

Конфликты в таких семьях снижают авторитетность взрослых в глазах детей, оставляют у них ощущение ненужности, одиночества и ностальгии по России, добрым, любящим людям. Здесь я отсылаю читателя к первой статье о психологических последствиях эмиграции для детей.